О вреде соцсетей в последние годы говорят много, в том числе ученые и чиновники. Доходит даже до правовых ограничений: Австралия, например, запретила детям до 16 лет пользоваться соцсетями. Родители тоже включаются в эту борьбу, и кто-то подходит к этому вполне серьезно. Основатель сервиса «Мета» и эксперт по созданию продуктов Иван Замесин рассказывает, почему и как он вместе с женой ограничивает время детей в соцсетях и онлайн-играх.
Три года назад у моих детей не было лимитов на телефонах, и они могли по три-шесть часов тупить в экран, смотря видео в TikTok и YouTube Shorts. Так продолжалось до тех пор, пока я не прочитал книгу «Тревожное поколение» социального психолога Джонатана Хайдта. Я узнал, что постоянное сидение в соцсетях прямо связано с развитием депрессии и тревожного расстройства у подростков. Мы сами видим, что если дети хотя бы неделю не сидят в телефонах, то они становятся спокойнее и больше интересуются миром.
Соцсети, сервисы коротких видео, игры вроде Fortnite и Roblox — это, по сути, разновидности наркотиков. И самый тяжелый среди них — TikTok.
{{slider-gallery}}
Если ребенку все это доступно, то у него с высокой вероятностью сформируется зависимость. Соцсети к тому же расшатывают психику ребенка: он сравнивает себя с другими людьми, смотрит на себя через их нереалистичные стандарты — от этого страдает его самооценка, ребенок чувствует тревогу и спустя время может вообще оказаться в депрессивном состоянии.
Алкоголь разрешен с 18 лет. Поэтому мы с женой решили, что в нашей семье дети смогут наслаждаться TikTok только после того, как возьмут на себя ответственность за свою жизнь и съедут от нас.
Мы перепробовали огромное количество разных подходов и правил. Для начала — то, что не сработало.
1. Если ребенка совсем не ограничивать, то он сидит в телефоне по 6–12 часов, смотря видео, которые меня порой пугают как родителя. Это треш-контент. Попробуйте хотя бы раз посмотреть ленту рекомендаций в TikTok вашего ребенка, и вы меня поймете.
2. Пробовали правило «полчаса на чтение — полчаса делай что хочешь». Не читают, нарушают правило.
3. Ограничивали экранное время в конкретных приложениях на iOS. Работает примерно две недели, пока дети не находят способ обойти лимит, чтобы снова тупить по несколько часов в день на YouTube Shorts. Знали бы вы, сколько существует способов зайти на YouTube Shorts, когда в телефоне все заблокировано.
4. Наказание «лишаем телефона на время, если обходишь правила» не работает. Через неделю после того, как ребенок получает телефон назад, он снова берется за старое.
{{slider-gallery}}
В процессе мы убедились, что ребенок (до 12 лет точно) не способен контролировать свои импульсы к «дешевому» дофамину, сколько ему ни объясняй.
Что работает?
1. Утром, когда дети идут в школу, даем им телефоны со всеми заблокированными приложениями, кроме WhatsApp*. После школы телефоны забираем. И снова даем, когда дети куда-то едут. В школе пользоваться телефоном не разрешают.
2. Фильмы и сериалы можно смотреть только на выходных или на каникулах. Разрешаем сложные игры типа шахмат и квизов.
3. Полный запрет на «тяжелые наркотики» — TikTok и YouTube Shorts. Так, наверное, будет, пока дети не съедут от нас. Очень редко разрешаем Fortnite и Roblox.
4. У детей есть ноутбуки, на них установлены программы для мониторинга и блокировки приложений. Дети общаются с друзьями через ноутбуки. Ноутбуки разрешаем, потому что в них обычно нет приложений и чуть легче ограничивать сайты. Признаков хакинга пока не заметили.
5. Постоянно рассказываю детям о дофаминовой зависимости — в чем опасность TikTok и YouTube Shorts. Вроде бы в детях постепенно прорастает знание.
Первую неделю после таких ограничений дети лезли на стену и сходили с ума. Это было похоже на ломку после отказа от наркотика. Сейчас, спустя три месяца, они играют в футбол, рисуют, ходят к друзьям в гости, больше общаются с нами.
Логика простая: если «дешевого» дофамина нет, мозг спустя время адаптируется и научается добывать дофамин из более «дорогих» источников. Мы видим, что это работает: сын даже в шахматы начал играть.
На удивление бунта против ограничений особо не было. Дети периодически злятся, что у ровесников их нет, но в целом научились понимать, что в итоге оказываются в плюсе.
У нас с женой тоже есть лимиты — у нее на Instagram*, у меня на X (Twitter). После того как восстановлюсь от очередного переезда, поставлю и на YouTube. Пароль от моего «Экранного времени» знает только моя жена, и наоборот.
* Принадлежит корпорации Meta, признанной экстремистской и запрещенной в России.
