Представляем первых героев новой рубрики «Что делаем завтра?», в которой герои SETTERS Media отвечают на вопросы из совместной колоды с Avgvst. В ней 125 вопросов, которые помогут сверить видение настоящего и будущего — с друзьями, партнерами, коллегами или новыми знакомыми.
Участниками первого выпуска стали Денис Кутергин и Евгений Давыдов.
Предприниматель, соавтор проектов
YouDo и «Основатели»
Один из создателей SETTERS
и SETTERS Media
Я очень люблю это слово, на самом деле, потому что я всегда различаю творчество и креатив. Например, если на собеседовании в креативное агентство приходит человек и говорит, что хочет заниматься творчеством, мы чаще всего сразу его отправляем в Переделкино писать книги либо куда-нибудь на киностудии снимать фильмы. Потому что, когда ты занимаешься креативом, ты чаще решаешь какие-то бизнес-задачи, а не занимаешься творческой самореализацией. Люди, которые это путают, страдают больше всех и выгорают быстрее всех.
А слово связано со мной достаточно сильно, потому что раньше я часто их путал. И очень часто вместо креатива занимался творчеством.
Зачем рисковать тогда, если ты можешь иметь гарантированный результат, повышая уровень результативности объемом риска, степенью риска. Это уже такая инвестбанкирская история. Понятно, что надо оценивать риск, профит, какой баланс.
В целом, наверное, если нужно рискнуть и прыгнуть со скалы 50-метровой, если ты выживешь и тебе дадут 50 млн, то это так себе сделка, лучше взять 1 млн сейчас.
А если просто неочевиден результат, ты можешь получить чуть меньше, может быть, чуть больше, можешь проиграть конкуренцию, честно. Я бы как будто бы шел на риск. Но все равно сильно зависит от вероятности. Плюс еще интересный момент, что все от твоего состояния тоже сильно зависит. Готов ли ты? Надо ли тебе 50 млн? Но я сам голодный до риска. И надеюсь, что всю свою активную, сознательную жизнь я вот этот голод, напор, драйв не потеряю сегодня.
Если процесс управляемый, то точно эволюционно. Я считаю, что революционно человек меняется только из-за каких-то событий. Одна из моих любимых книг называется «Переломный момент. Искусство маленьких шагов». Поэтому я больше про эволюционный, постепенный переход. Ты эволюционируешь, эволюционируешь, эволюционируешь и доходишь до какой-то революции чаще всего. Потому что набирается критическая масса и все очень сильно ускоряется.
А можно, пожалуйста, без точек роста квантовых, вот как-то спокойненько? Хочется чуть-чуть стагнации в мире.
Кризис — это просто изменение. Или ускорение изменения.
Кому суждено было умереть через пять лет, умирает через год. Кому суждено было вырасти, потому что он больше готов к кризису, он растет не десять лет, а три года.
И как будто бы с точки зрения эволюционной это неплохо. Если мы посмотрим на любой кризис, который воспринимался негативно, то впоследствии нашим поколениям он приносил новые знания, новые лекарства, новые технологические прорывы. Но в моменте было очень плохо.
Если брать кризисы предпринимательские, которые у нас уже почти каждый квартал, я тоже к этому отношусь нормально. Это просто изменение правил игры. И я такой же игрок, как и тысячи других людей. Кто из нас быстрее к ним адаптируется, тот добежит быстрее.
Если в итоге то, что тебя не убило, ты отрефлексировал, то ты стал сильнее. А если просто пошел дальше, то ничего особо в твоей жизни не произойдет, ничего не изменится. То есть я считаю, что очень важен любой опыт. Но надо давать себе время его переваривать хотя бы чуть-чуть. Подумать о том, что́ ты будешь делать дальше, что́ ты больше не будешь делать, какие навыки стоит забыть. И вот после такой короткой, даже пятиминутной рефлексии это уже превращается во что-то хорошее.
Наверное, грань между визионерством и сумасшествием тонкая. И ты узнаешь о том, человек был сумасшедший визионер, только спустя много лет, скорее всего, когда его прогноз сбудется или нет.
В детстве мне казалось фантастикой, что люди смогут говорить по видеосвязи друг с другом.
Поэтому мне кажется, что визионерство — это когда ты слышишь что-то и у тебя возникает сопротивление. Потому что если ты слышишь какой-то прогноз и он укладывается по полочкам в твоей голове, значит, это уже не может быть инновацией.
Визионер — это человек, который придумывает, прогнозирует что-то настолько сложное, что в твою привычную картину мира это не может уложиться. При этом определить, сумасшествие это или визионерство, мне кажется, в моменте невозможно.
Компьютерные игры. Я каждое воскресенье играю с моими братьями. Для меня это способ поддерживать семейные связи. Мы в этом плане хорошая сработанная команда, которая круто проводит воскресенье. С одной стороны, у нас у всех есть точка, которую мы ждем, что мы все соберемся, узнаем, как у кого дела, поиграем. С другой стороны, очень много какой-то агрессии можно скинуть как раз на этих бедных, ничего не понимающих школьников.
А вот зависимость, с которой я борюсь, — информационная. Я вечером могу зайти и посмотреть 50 сообщений, что за день случилось.
Мы недооцениваем простоту. Мы ищем какие-то сложные решения, постоянно пытаемся найти какую-то сложную формулу. Большинство людей из моего окружения в книгах, которые читают, в подкастах, которые смотрят, ищут сложные формулы, которые должны привести к счастью, качеству жизни, победам в бизнесе, карьере и так далее.
Но с каждым годом чем больше опыта я получаю и чем больше доступа к интересным людям, которых я считаю выдающимися, я получаю, я понимаю две вещи. Первая — что вообще нет никаких формул. И что у одного сработало, у другого не сработает.
Второй момент — что даже если где-то есть какая-то формула, это что-то очень простое. Что надо больше спать, раньше ложиться, есть правильную еду, пить больше воды, развивать себя, не сидеть в новостях.
Если совсем упростить, больше 90% нашего качественного состояния, нашей жизни зависит всего лишь от трех вещей: как мы двигаемся и двигаемся ли мы, что мы едим и пьем и сколько времени мы спим и восстанавливаемся. И каким образом мы это делаем. Все.
Да, я считаю, что все великие парочки, троечки бизнес-партнеров — они всегда противоположны. Но они противоположны с точки зрения подходов, концепций, возможно, навыков и каких-то, может быть, жизненных установок, но у них всегда есть какая-то общая объединяющая ценность. То есть они хотят примерно одинаково изменить мир, просто немножко разными путями.
Конечно, мы то, что внутри. И очень важно это понимать, на самом деле, я очень длительное время не понимал. Мне было важно формировать мнение о себе через других людей. И это очень опасная штука, потому что в какой-то момент ты можешь потеряться и не понимать, что ты хочешь делать.
То, что думают о тебе другие люди, — это их проблемы. То, что они о тебе думают, никак не повлияет на твою жизнь.
Есть очень ограниченное количество людей, к чьему мнению ты должен прислушиваться. Этих людей перечислить — как правило, хватает пальцев одной руки.
Я думаю, что мир прекрасно бы обошелся без моего мнения о том, без чего бы он обошелся. Я сейчас подумал, что без комаров бы обошелся, но тогда лягушкам нечего было бы есть, потом птицы бы поумирали. И вот что ни уберешь — баланс нарушится.
Поэтому мне кажется, что у всего плохого и у всего хорошего в мире есть какая-то причинно-следственная связь. Поэтому не будем забирать у мира это движение и эту дуальность, просто оставим таким, какой он есть.
Да. У меня есть практика: по итогам каждого дня — неважно, как он прошел и как я был занят, — я пишу хвалебное письмо самому себе. Я не понимаю, как это работает, но это как минимум всегда улучшает настроение.
Когда мы растем, особенно предприниматели, достигаторы, мы просто не замечаем, чего достигли, а дневник — способ напомнить себе, что ты об этом мечтал некоторое время назад.
А еще большинство людей думает, что, чтобы чего-то добиться, надо читать эти благодарности с утра, что это инструмент. Это большое заблуждение, конечно, это не инструмент. Инструмент — это просто идти и херачить. Херачить, херачить, херачить! Без действия невозможно добиться абсолютно ничего.
Меня выводят из себя люди, которые медленно разговаривают, их же нельзя на скорость полтора поставить. Если напротив меня сидит человек, который очень медленно разговаривает и я не могу никак его ускорить, я начинаю беситься от каждого слова.
Это единственное, с чем я до сих пор не могу справиться. Меня это раздражает, бесит, уничтожает, просто выжигает изнутри. Со всем остальным работаю вообще спокойно.
Недавно я размышлял над тем, до какого возраста было бы неплохо дожить. И вот люди говорят: «Я хочу прожить 100 лет».
Я такой думаю: а зачем, если ты живешь последние 50 лет в этом столетии и не можешь встать, не можешь нормально размышлять, существовать?
Вопрос качества жизни определяет желаемую продолжительность. Я хочу не дожить до какого-то возраста, а хочу максимальное количество лет находиться в классном состоянии, созидать и быть полезным. Я вспомнил прикольную фразу про молодость еще: твоя молодость человека уходит вместе с последним человеком, который помнил его ребенком.
Я бы из прошлого в будущее забрал чуть больше надежды. То есть у меня такое ощущение, что почему-то в 1980-х, 1990-х, нулевых люди как-то намного с большим позитивом смотрели в будущее, а сейчас всё больше в нем разочаровываются.
