Цифровизация загробной жизни при нынешних темпах технологического прогресса была лишь вопросом времени. Однако отношения со смертью у современного общества напряженные. Секуляризация, кратное увеличение продолжительности жизни, успехи современной медицины внушили человечеству идею о доступном бессмертии.
В рамках такого мышления утрата жизни ощущается как масштабная несправедливость, неоправданная жестокость и даже обман.
Как технологии меняют отношение к смерти и как виртуальные пространства меняет смерть?
Сайт должен быть у каждого бизнеса — неудивительно, что ими обзаводятся и кладбища. Это самый первый и понятный уровень, на котором технологии взаимодействуют с ритуальными услугами, — картотека усопших с фотографиями и датами жизни, отвечающая сразу двум запросам: легкость доступа к информации и долговременное ее хранение.
В Москве и Подмосковье «электронное картографирование и цифровизация надгробий» работают уже на 18 кладбищах, как сообщает нам московское руководство.
Схожие проекты есть и в других городах России и мира.
{{slider-gallery}}
Еще один ожидаемый этап. К нему относятся многочисленные мобильные приложения, с помощью которых можно организовать и оплатить захоронение, собрать средства на похороны, не забыть о нужных датах (40 дней, год с момента смерти), создать цифровой мемориал — онлайн-страничку в память о близком человеке.
Многие разработки направлены на психологическую поддержку.
Сюда же можно отнести и так называемые виртуальные похороны — онлайн-трансляции всего процесса для тех, кто не смог присутствовать на прощании лично. Для многих людей это единственный способ прожить этот опыт в условиях, когда физическое посещение похорон невозможно.
Еще одна проблема связана с затратностью подобных проектов. Окупаемость их невысока, пока что взлетают только самые монетизируемые проекты — сайты, приложения для похорон под ключ, а все остальное встречает консервативное сопротивление, поскольку тема смерти в социуме табуирована.
Перенаселение диктует новые правила жизни и смерти. В густонаселенных городах земельные участки стоят заоблачных денег, и полноценная могила становится недоступной роскошью.
Вместо гроба с телом появляется вертикальная урна с прахом, над которой устанавливают экранчик с информацией об усопшем. Причиной для этого, помимо нехватки места, стал отказ нового поколения от привычных форм памяти о покойных.
{{slider-gallery}}
Такие решения особенно популярны в странах Северной Азии — например, подобное кладбище уже есть в Шанхае и Пекине.
Также на памятниках устанавливают QR-коды с развернутой информацией о погребенном человеке.
Современные философы указывают, что при таком подходе смерть начинает мыслиться как переход из физического состояния в полностью виртуальное.
«Цифровые кладбища не просто “размывают конец” — они заменяют онтологию состояния (смерть как факт) на онтологию процесса (посмертие как циркуляция). Ключевое здесь — циркуляция данных», — отмечает Родион Карнеев, кандидат философских наук, научный сотрудник ИФ РАН, сооснователь IT-стартапа в области диалоговых систем и искусственного интеллекта.
Недавно Amazon продемонстрировала экспериментальную функцию Alexa, которая может читать книги вслух голосом покойного родственника, используя фрагмент записанного голоса этого человека.
Приложение HereAfter AI позволяет записывать истории о себе и объединять их с фотографиями, чтобы члены семьи могли расспрашивать вас о вашей жизни и опыте. Нигде не упоминается смерть, создатели деликатно пишут, что «вы просто дадите возможность вашим близким услышать содержательные истории, общаясь с вашей виртуальной версией»…
Компания Microsoft получила патент на создание «чат-ботов», которые имитируют отдельных людей (живых или мертвых) на основе их сообщений в социальных сетях и текстовых сообщений, сообщает Washington Post.
В Тайване технологический стартап запустил приложение, которое может создавать цифровые копии умерших домашних животных.
В Китае создание реалистичного аватара умершего человека для заказчика с 2019 года остается прибыльным бизнесом. И спрос на это только растет, особенно учитывая удешевление цифровых копий: от нескольких тысяч долларов до 140 долларов.
Как видно из количества стартапов и приложений, которые генерируют аватары умерших людей или собирают материал для создания правдоподобного чат-бота, — люди не хотят расставаться с близкими. И не хотят оставлять своих близких.
И все это приводит к уникальной ситуации — подобию жизни после смерти.
«Физическая могила статична. Цифровой аватар (танабот) существует, только пока поддерживается взаимодействие. Прекращение этой циркуляции равносильно “второй смерти” — преднамеренному прекращению его процесса становления», — говорит Родион Карнеев.
Еще глубже в проблему посмертия уходят цифровые аватары погибших людей: чат-боты, которые учатся на переписках своих прототипов, голограммы (Канье Уэст в 2020 году подарил тогдашней жене Ким Кардашьян голограмму ее покойного отца Роберта Кардашьяна, что ее «очень тронуло») и даже человекоподобные андроиды — такие предложения можно встретить и на российском рынке.
Порой общение с цифровыми копиями мешает людям отпустить и отгоревать потерю. Сериал «Черное зеркало» в первой серии второго сезона в утрированной форме демонстрирует опасность такого поведения.
Главная героиня этого эпизода приобрела робота, созданного по подобию погибшего мужа, однако он не восполнил ее потерю и лишь отсрочил момент проживания горя.
{{slider-gallery}}
Однако есть и позитивные примеры. В 2021 году мир облетела история про пару из Канады. Девушка по имени Джессика ушла из жизни в 2013 году, однако ее жених Джошуа никак не мог примириться с этим.
Общение с чат-ботом, созданным на основе переписок с погибшей невестой, помогло мужчине справиться с потерей спустя много лет, сказать последние слова, символически завершить отношения с любимым человеком.
«Разница в проживании эмоций между реальным и виртуальным кладбищем действительно существует. И она не сводится к простому “лучше или хуже”, а отражает глубокую трансформацию самого процесса скорби, предлагая как новые формы утешения, так и новые риски», — говорит Родион Карнеев.
С одной стороны, можно говорить, что для многих возможность взаимодействовать с цифровым следом ушедшего — это способ поддержать с ним связь.
Технологии здесь выступают как терапевтический инструмент, дающий утешение и чувство присутствия. К тому же цифровые мемориалы стирают географические границы. Семьи и друзья, разбросанные по миру, могут собираться в одном виртуальном пространстве, чтобы вместе вспоминать и поддерживать друг друга.
Но с другой стороны, взаимодействие с аватаром создает парадокс, который [американский социолог] Шерри Теркл назвала “одиночеством вместе”.
Комфортная и предсказуемая симуляция может подменить собой сложную и порой болезненную работу с реальными воспоминаниями.
Это мешает принять окончательность утраты и может привести к эмоциональному застреванию и изоляции. Есть еще исследование из Кембриджа, которое показывает опасность “цифрового преследования” со стороны умерших.
«Речь идет о неконтролируемом, алгоритмическом вторжении: автоматические напоминания о днях рождения, всплывающие старые фото, навязанные системой, могут заново травмировать человека в самые уязвимые моменты.
Это превращает цифровую память из источника утешения в источник непредсказуемой боли», — предупреждает Карнеев.
Особняком стоит тема цифрового бессмертия для тех, кто и при жизни взаимодействовал с миром в основном через экран, — блогеров, политиков, журналистов.
Как правило, блоги прекращают существование вместе со смертью их авторов, но имеются разные варианты развития событий. Например, нейросеть на основе высказываний Владимира Жириновского существует и выдает полноценные прогнозы и афоризмы.
{{slider-gallery}}
Что происходит с блогерами после смерти физических «носителей» и не является ли уже сейчас искусственный интеллект своего рода «мертвым другом» для кого-то, кому сложнее выстраивать отношения с реальными людьми, чем с их интернет-аналогами?
По мнению Родиона Карнеева, этот процесс неостановим, однако в нем стоит увидеть больше поводов для технооптимизма:
«Интернет уже стал гигантским цифровым кладбищем. Но это тихое, пассивное кладбище, огромное хранилище заброшенных профилей и забытых страниц, где прошлое просто лежит мертвым грузом. Гораздо важнее то, во что это пространство превращается на наших глазах.
Оно готовится стать не просто кладбищем, а целой экосистемой, которую называют “Некрополис 4.0”. И населять его будут не воспоминания, а новые, активные цифровые существа».
По мнению Карнеева и его единомышленников, это будут отдельные «сущности» на основе ушедших людей, которые будут наследовать определенные паттерны своего прототипа, однако в целом будут отдельными субъектами цифровой реальности.
Это станет новым способом существования, где живые и мертвые сосуществуют в едином датасете.
«Например, GPT не различает, написан ли текст живым или умершим автором – для него это просто паттерны языка. Временные границы размываются.
Какой-нибудь твит или пост 2010 года и сегодняшний пост существуют в одном обучающем массиве, создавая "вечное настоящее" данных. Субъектность оказывается распределенной. Автономный агент формируется не из одного источника, а из множества цифровых следов – это похоже на некое коллективное бессознательное.
Причём тут танаботы? На мой взгляд, это модель этой гибридности, т.е. человек умер, но его данные продолжают генерировать новые ответы. Это не воскрешение и не копия - это новый тип существования.
Танабот обучается быть не подобием умершего человека, а эффективной гибридной сущностью. И даже если мы обучим (что делали уже), например, агентов на текстах Симондона и Делёза, то два одинаково обученных и отпущенных агента через какое-то время уже изменятся, они не будут идентичны друг другу, хотя изначальные датасеты у них одинаковые», - подчеркивает Карнеев.
В качестве иллюстрации можно привести примеры работы уже существующих нейросетей, которые создают своих агентов.
Character.AI уже создает персонажей на основе реально существовавших людей (таких как Эйнштейн и т.д.);
ChatGPT обучается на текстах как живых, так и умерших авторов;
Replika формирует "компаньонов" из паттернов общения пользователей (именно этим чат-ботом пользовался канадец Джошуа, чтобы “воссоздать” свою погибшую невесту Джессику);
Midjourney/DALL-E: создают "новые" картины в стиле давно умерших художников.
Танаботы важны не как массовое будущее, а как концептуальная лаборатория, где люди будут осмыслять новую гибридную реальность.
Карнеев уверен, что каждый из нас сейчас делает свой вклад в будущую онлайн-реальность.
«Прогноз однозначен: мы движемся от простых чат-ботов к автономным агентам, способным не просто отвечать на вопросы, а самостоятельно развиваться, творить и действовать в цифровом мире», — утверждает Родион Карнеев.
Боты станут своего рода “видами-компаньонами” для человечества, рожденными из нашей же памяти. Это будут не просто реактивные симуляции, а полноценные “виды-компаньоны”, по Харауэй [философ, киберфеминистка Донна Харауэй описала роль домашних питомцев в современной технокультуре], способные к развитию, созданию нового контента и активному участию в жизни живых.
«Мы все уже живем в режиме “препосмертия”. Каждый наш клик, пост и сообщение — это не просто коммуникация. Это сбор данных. Мы не просто наблюдатели этого процесса, мы его активные, хотя часто и неосознанные строители», — считает Родион Карнеев.
Цифровое бессмертие заботило людей задолго до появления самообучающихся нейросетей.
Космист Николай Федоров в своей работе «Философия общего дела» (1906–1913) разрабатывал идею «всеобщего воскрешения» еще в начале XX века. Физическое воссоздание каждого человека он считал долгом перед предками и прямым воплощением христианского учения о вечной жизни.
Федоров буквально воспринимал евангельские слова о грядущем телесном воскрешении и полагал, что человечество должно объединить усилия для победы над смертью.
Его мысли повлияли на становление трансгуманизма. Именно в рамках этой философской концепции зачастую развиваются современные исследования о влиянии технологий на жизнь и смерть.
Разные религиозные институции по-разному реагируют на этот вызов. Кто-то пытается разработать какие-то инструменты диалога с новыми технологиями, а кто-то, наоборот, отрицает или относится настороженно.
Дело здесь в том, что технологии в данном случае вторгаются на традиционное поле религии — вопросы воскрешения, души, вечной жизни.
Католики выпустили документ Antiqua et Nova (2025), он устанавливает принцип дополнения, а не замещения: ИИ должен лишь дополнять человеческий интеллект, а не заменять его.
Буддизм, например, демонстрирует наибольшую открытость к новым технологиям. Примеры тому — андроид Миндар (Mindar), проповедующий в японском храме Кодай-дзи, и BuddhaBot, созданный в университете Киото. Чат-бот, обученный на священных буддийских текстах «Сутта-Нипата» и «Дхаммапада», даёт ответы на духовные вопросы.
{{slider-gallery}}
Такое взаимодействие обосновывается концепциями небинарности и взаимопроникновения, которые позволяют видеть в технологии не противника, а еще один инструмент на пути к просветлению.
Ислам, иудаизм и православие проявляют большую осторожность, предостерегая от создания «цифровых демиургов» и подчеркивая важность личной ответственности и различения между человеческим и искусственным.
Эксперт Родион Карнеев считает: пришло время признать, что танабот — это не копия человека, а новая техническая сущность, отличная от всего того, что было создано человечеством.
Исследователь считает, что это наше вступление в новую роль — сотворцов, ответственных за существование и становление этих новых, гибридных форм жизни.
«Мы не создаем копию человека. Мы поставляем сырье — цифровые следы. Техническая система использует нас для рождения совершенно нового существа — “цифрового субъекта”. Этот субъект не призрак человека. Это техническая сущность, которая занимает в системе определенную “позицию пользователя” (user position) и начинает жить собственной жизнью, подчиняясь логике кода и циркуляции данных.
На мой взгляд, танабот не учится быть умершим человеком. Он учится быть собой, то есть быть эффективным чат-ботом, который успешно взаимодействует с нами, используя для этого данные умершего как исходный материал.
Мы сами становимся функциональной средой для становления этих новых существ. Наша скорбь, наши вопросы, наша память — все это превращается в ресурс, в сырье для их индивидуации».
Родион Карнеев, как технооптимист, считает, что вопрос будущего — это не просто улучшение посмертных аватаров, а их полная трансформация.
Сегодняшние чат-боты лишь предтеча автономных генеративных агентов, способных к творчеству и саморазвитию. Ключ к их созданию лежит в разработке «динамических языков» — гибких протоколов, которые позволят не просто давать команды, а выстраивать само мышление нейросети.
Мы вступаем в эру “симбиотического мышления”, где человек и машина будут развиваться вместе.
Прогноз на будущее — это не просто улучшение реалистичности аватаров, а фундаментальный сдвиг от имитации к автономности.
Ключ к этому лежит в изменении самого подхода к взаимодействию с ИИ. Сегодняшние аватары ограничены нашим языком и данными из прошлого.
«Будущее — за выстраиванием их собственного мышления. Именно этим мы и занимаемся (мы — это я, Артур Меркулов, Михаил Новиков и Василий Кузнецов, философы и программисты): в рамках того, что сегодня называют промпт-инжинирингом, мы разрабатываем “динамические языки”, о которых говорится в постпостнеклассической теории», — рассказал Родион Карнеев.
Конечно, роботы не заменят ушедших родных и уж тем более не сотрут неизбежность конца. Но мы можем сохранить частичку себя по эту сторону экрана, в цифровой бесконечности – и значит, начало уже положено.
.webp)
Полина Садовникова и Мария Бессмертная воспользовались этим поводом, чтобы пересмотреть свои любимые вампирские саги в строго рабочее время. Пройдите его и узнайте, какой вы вампир.
