В прокат вышел фильм «Мастер и Маргарита» с Юлией Снигирь и Евгением Цыгановым — фэнтезийная версия сталинских репрессий 1930-х годов, снятая по мотивам одноименного романа Михаила Булгакова, которая, кажется, сняла с него «проклятие экранизаций». SETTERS Media рассказывает, какие есть тонкости у переложения книг на большой экран, почему они чаще всего расстраивают, а также спрашивает у современных писательниц об их любимых экранизациях.
Мормонская мелодрама оборачивается франшизой о вампирах и оборотнях. Романы о пуританских колониях и матримониальной экономике дают неплохую почву для романтических комедий. Сны безумного дома превращаются в скримеры. Люди всерьез вопрошают, могут ли эльфы быть темнокожими, а «худая» Кира Найтли играть Анну Каренину. Кто при просмотре экранизации любимой книги не закатывал глаза и не говорил: «А книга все равно лучше» или «Все было не так». А если, не дай бог, автор доживает до экранизации своего произведения, то вообще жди беды: достаточно вспомнить, как недоволен был Станислав Лем «Солярисом» Тарковского, а Стивена Содерберга, экранизировавшего роман после Тарковского, и вовсе называл «идиотом». О том, что говорил Трумэн Капоте об обожаемом всеми «Завтраке у Тиффани» с Одри Хепберн, поставленном по его одноименной повести, лучше и не думать.
Но тем не менее экранизации — хлеб и масло киноиндустрии. Львиная доля самых обожаемых фильмов в истории — «Властелин колец», «Дьявол носит Prada», «Крестный отец» и «Сияние», если называть очевидные, — сняты по сценариям, выросшим из книг. В последние годы число киноадаптаций растет в геометрической прогрессии и — сюрприз! — никто не планирует останавливаться. Самое время разобраться, что делает экранизацию успешной, при чем тут мемы и почему так тяжело адаптировать классику.
Переиначивание одной истории в другую старо как мир. Древние греки адаптировали мифы для театра, римляне косплеили греков, все занимались трактованием Библии, Шекспир заимствовал сюжеты из средневековых летописей — а там недалеко и до диснеевского «Короля Льва», который «Гамлет» для самых маленьких.
Первым, кто придумал переложить книгу на язык кино, был один из основоположников кинематографа Жорж Мельес, создавший более 500 короткометражных фильмов. Самый известный из них — 12-минутное «Путешествие на Луну», первый фантастический фильм, пародия на романы Жюля Верна и Герберта Уэллса и рождение жанра экранизации. После его выхода в 1902 году последовали киноверсии Мельеса «Путешествий Гулливера» и «Робинзона Крузо», а также адаптации классики другими французскими и итальянскими режиссерами.
Уроком для мира экранизаций стал фильм «Алчность» (1924), вышедший на заре эры немого кино. Эрих фон Штрогейм годами мечтал превратить повесть Фрэнка Норриса «Мактиг» о золотой лихорадке в Сан-Франциско в реалистичное кино с несчастливым концом. В итоге верная книге девятичасовая режиссерская версия была раскритикована за попытку передать каждую запятую и порезана студией до двух часов. Сам фон Штрогейм в конце жизни сравнивал получившийся фильм с обезображенным трупом любимой женщины.
Итог: у любой адаптации должны быть разумные пределы.
«Оппенгеймер», «Дюна», «Баллада о змеях и певчих птицах», «Маленькие женщины» и «Убийцы цветочной луны»: в наши дни адаптации книг — один из самых престижных и прибыльных современных киножанров, от которого никуда не деться. Чаще всего снимают классику или книги, вошедшие в категорию современной классики по объему проданных тиражей. К последним может относиться как подростковая литература, так и нон-фикшен: вспомним недавнее триумфальное преображение книги «Слово пацана. Криминальный Татарстан 1970–2010-х» Роберта Гараева в самый обсуждаемый российский сериал 2023 года.
Какими бы экономически успешными ни были некоторые экранизации, жанр преследует призрак вторичности. Французский классик «новой волны» Ален Рене так вообще сравнивал экранизации с разогретой в микроволновке едой. Это неудивительно: никакой бюджет и декорации не сравнятся с читательским воображением. Отсюда и вечные проклятия читателей, которые сопровождают выход практически любой экранизации. Даже самые верные оригиналу адаптации едва ли смогут подарить каждому зрителю именно его версию Анны Карениной, Жана Вальжана, Бэтмена и Чеширского кота.
В погоне за тем, сколько процентов изначального текста попадает в фильм, теряется право кино на автономность, а режиссер превращается в суфлера. На деле адаптировать книгу в фильм — миссия, которую по тонкости можно сравнить с переводом поэзии или дирижированием. С одной стороны, нужно понять и передать ритм, общую тональность и смысл оригинала. С другой — подвергнуть их интерпретации, преломить через себя, свое время и культуру. В случае успеха возникает самостоятельное произведение, случается диалог.
Бизнес киноадаптаций работает в обе стороны. Теперь в цене одновременные продакшены: права на экранизацию могут покупаться студиями еще до публикации. Несколько таких проектов ждут нас уже в обозримом будущем. Мультиверс-роман The Book of Elsewhere творческого тандема Киану Ривза и британского фантаста Чайны Мьевиля обещает стать мангой и полнометражкой Netflix. А у романа о забеременевшей вебкам-модели Margo’s Got Money Troubles Руфи Торп еще не было обложки, когда за его продюсирование взялись Николь Кидман и сестры Фаннинг.
Перспектива создания экранизации сейчас прямиком влияет на то, какие книги пишутся. Чтобы приглянуться литературному скауту и получить желанную наклейку «Теперь в кино» на обложку, благодаря которой место в списке бестселлеров книге практически гарантировано, писатели адаптируют логику киноязыка. Как результат, появляется все больше книг с большим ансамблем персонажей, ярким сеттингом и несколькими временными линиями.
Такое, конечно, может вызвать обвинения в однотипности. Другие скажут, что жанр романа — пережиток прошлого, с которого киноадаптации сдувают пыль. Действительно важным кажется то, что экранизации стимулируют книжный рынок и читателей, побуждая все больше и больше людей обращаться к первоисточнику.
Любой пересказ создает ситуацию взаимного вопрошания. Какие истории мы выбираем рассказывать снова и снова, где расставляем акценты и о чем умалчиваем — все это говорит больше о современности, чем о «классическом тексте». В некотором смысле сам статус «литературная классика» проверяется экранизациями: сколько интерпретаций и «осовремениваний» выдерживает Шекспир, Достоевский, Джейн Остин и так далее? Чем чаще текст экранизируется, тем сильнее он становится, и то, что экранизации — часть ландшафта не только соответствующих индустрий, хорошо видно и на примере новой версии «Мастера и Маргариты». Все-таки после нескольких фальстартов экранизация фаустовского романа о трусости власти и политических преследованиях выходит не где-нибудь, а в России 2024 года.
{{quote1}}
{{slider-gallery}}
{{quote2}}
{{slider-gallery}}
{{quote3}}
{{slider-gallery}}
Самая любимая экранизация — это, конечно, «Властелин колец» Питера Джексона. Пересматриваю ее в режиссерской версии каждый Новый год. Столько в ней света, красоты и надежды. И с какой любовью команда подошла к первоисточнику. В общем, лучшие через года.
Мне бы очень хотелось, чтобы экранизировали сагу «По ту сторону реки» Марины Козинаки и Софи Авдюхиной. Это история взросления в мире, где доступна природная магия. Место, где герои учатся понимать себя и свои силы, деревня Заречье, просто создано для неспешного и атмосферно сериала.
«Бедные-несчастные» Йоргоса Лантимоса. Экранизация одноименного романа классика из Шотландии Аласдера Грея. Стимпанк-сказка о женской эмансипации, познании и принятии тела, свободе в любовных отношениях. Фильм откровенен, смешон и красив каждой деталью, особенно глазами и волосами Эммы Стоун.
Назову «Девственниц-самоубийц» Софии Копполы. Люблю этот фильм за контраст: через полароидную эстетику, детально прорисованный девчачий мир с дневничками и светлыми легкими платьями показана жуткая история — как нравы скучающего пуританского пригорода уничтожают юность.
И «Дневник Бриджит Джонс», потому что это лучший антидепрессант для меня. Еще сегодня ночью посмотрела «Евгения Онегина» Марты Файнс. Сцена, где Ленский с Ольгой поют «Ой, цветет калина», — это даже не клюква, это просто ужасно смешно. Ну и Рэйф Файнс в роли молодого повесы — уже само по себе удовольствие.
Полина Садовникова и Мария Бессмертная воспользовались этим поводом, чтобы пересмотреть свои любимые вампирские саги в строго рабочее время. Пройдите его и узнайте, какой вы вампир.
