Оливер Беркман, автор бестселлера «Четыре тысячи недель», уже многим помог пересмотреть отношения со временем. В своей новой книге «Радость неидеальной жизни» он идет дальше и предлагает выгоревшим читателям философию имперфекционизма. Сам автор описывает эту книгу как четырехнедельный «ретрит для сознания», уверяя, «каким невероятно продуктивным вы становитесь, бросив унылые попытки повысить свою продуктивность».
С разрешения «Альпины Паблишер» SETTERS Media приводит отрывки из «Радости» — их стоит прочесть тем, кто устал от гонки за идеалом, хочет перестать тревожиться и просто начать жить.
«Многие в наши дни замечают за собой, что каждое утро для них начинается с ощущения своего рода „долга по продуктивности“, который они должны изо всех сил стараться погасить в течение дня в надежде обнулить долг к вечеру. Если это не удается — или, что хуже, они даже не стараются, — им кажется, будто они не вполне оправдали свое существование на планете.
Если вы тоже из таких, велика вероятность того, что вы, как и я, относитесь к угрюмой компании людей, которых психологи называют „личностями, нуждающимися в постоянном признании и подтверждении своих достижений другими“ — вежливый способ сказать, что наши достижения, какими бы впечатляющими порой ни были, обусловлены в конечном счете чувством неполноценности».
«Еще хуже, что установка на „выплату долга“ превращает успех в своего рода наказание: каждое новое достижение лишь устанавливает более высокий стандарт, которого, как вам кажется, вы должны достичь в следующий раз, поэтому выплатить долг становится еще сложнее, чем раньше.
Видимо, поэтому у меня ощущение, словно ударили под дых, каждый раз, когда пересматриваю сцену из практически забытого сериала 2000-х годов „Студия 60 на Сансет-стрип“, где Брэдли Уитфорд и покойный Мэтью Перри играют продюсеров, приглашенных, чтобы спасти от закрытия и перезапустить еженедельную юмористическую программу, в которой легко угадывается Saturday Night Live.
На протяжении всей серии их тревога зримо нарастает, в то время как огромные электронные часы в аппаратной показывают, сколько дней, часов, минут и секунд остается до начала прямого эфира. Мир в ожидании. Ставки высоки. Вспыхивающие в последнюю минуту конфликты грозят сорвать программу. Но, несмотря ни на что, продюсеры ухитряются спасти шоу. Эфир. Вступительный музыкальный номер — бомба. Зрители в экстазе. В следующей сцене камера показывает нам наблюдающего за сценой Перри со спины; он впервые расслабился. На секунду или две. Но тут же Перри вновь напрягается, и камера прослеживает его взгляд на часы, которые показывают 6 дней, 23 часа, 57 минут и 53 секунды: начался обратный отсчет до следующего эфира. Наградой за такую зримую и эффектную выплату долга стало то, что теперь ему придется повторять платеж, столь же эффектно, снова и снова».
В общем, речь здесь не про то, чтобы забить и не делать ничего, — как пишет автор, «в зависимости от вашей ситуации, если какие-то планы останутся нереализованными, последствия могут быть серьезными. Но если делать все, что от вас требуют или что вы сами требуете от себя, действительно невозможно — значит, так оно и есть и признание истинного положения вещей только на пользу».
«Покойная мастер дзена Хоун Дзию-Кеннетт, урожденная Пегги Кеннетт, образно описывала чувство внутреннего освобождения, которое приходит с пониманием того, насколько непреодолимы наши человеческие ограничения. Она любила говорить, что ее стиль обучения заключается не в том, чтобы облегчить груз, который лежит на ученике, но в том, чтобы настолько этот груз увеличить, чтобы ученик его сбросил».
Когда вы осознаете эту непреодолимость и все-таки сбрасываете груз искусственной ответственности, «…вы входите в блаженное состояние, которое писатель Саша Чейпин называет „играть на развалинах“. Лет в 20, вспоминает Чейпин, он хотел написать великий роман и стать знаменитым писателем вроде Дэвида Фостера Уоллеса. Только такой и никакой другой, в его представлении, могла быть успешная жизнь. Но когда этого не случилось, когда максимализм Чейпина уперся в его ограничения в реальном мире, он нашел это неожиданно освобождающим. Он столько раз уверял себя, что не может позволить себе облажаться, и вот он облажался — и это его не уничтожило. Он получил свободу быть таким писателем, каким на самом деле мог быть. Когда максимализм такого сорта натыкается на границы, пишет Чейпин, „возможно начало чудесного состояния бытия... вы больше не воспринимаете окружающий мир как нечто, что нужно преобразовывать“».
«Итак, простая, хотя для многих и мучительная задача: что бы вы смогли сегодня (самое позднее завтра, если вы читаете эти строки поздно вечером) сделать такое, что позволило бы неплохо использовать частичку вашего конечного времени и что вы действительно были бы готовы сделать?»
Когда будете искать ответ на этот вопрос, прислушайтесь к автору: не отвлекайтесь на размышления о наилучшем способе провести время. «Иначе — и поверьте мне, я все это прошел — вы всего лишь человек, который живет, строя планы, как стать другим человеком. Иногда это вызывает восхищение окружающих, поскольку со стороны может показаться, что вы активно совершенствуетесь. Но это совсем не то же самое».
«Радость неидеальной жизни» предлагает несколько вроде бы очевидных, но одновременно контринтуитивных советов.
Вместо того чтобы видеть в списке дел врага, которого нужно победить, стоит признать, что он по своей природе бесконечен. Это осознание парадоксальным образом снижает тревогу и освобождает энергию для того, что можно (а не нужно!) сделать.
«Кто из нас не чувствовал себя подавленным, глядя на длинный-длинный список дел? Вы думаете, проблема в том, что у вас слишком много дел и не хватает времени, чтобы их сделать, так что ваша единственная надежда — с поразительной эффективностью распорядиться своим временем, мобилизовать все скрытые резервы организма, блокировать все отвлекающие факторы и как-то продержаться до конца?
Увы, ваша ситуация хуже, чем вы думаете, — поскольку количество дел, которые, как кажется, действительно требуют выполнения, не просто велико, а, с какой стороны ни глянь, бесконечно. Поэтому справиться с ними не просто очень трудно — это невозможно.
И тут начинается самое интересное. Как только вы понимаете, что победить список дел, казавшихся вам такими важными, никак нельзя, происходит серьезный психологический сдвиг. Что-то внутри разжимается. Представьте, что вы вышли из дома без зонтика и начался ливень. Вы мечетесь, пытаетесь укрыться, но наконец оставляете тщетные усилия и соглашаетесь с тем, что промокнете до костей. Ну и ладно, так тому и быть. Когда вы поймете, что вам удастся сделать лишь малую часть того, что вы хотели бы сделать в идеальном мире, тревога утихнет и появится желание заняться тем, что вы действительно можете сделать».
Часто мы попадаем в ловушку, пытаясь не столько сделать что-то, сколько «стать человеком, который это делает». Мы строим системы, покупаем новомодные гаджеты, читаем книги о привычках, вместо того чтобы просто сесть и наконец-то выполнить само действие.
«Когда надеешься изменить жизнь, ничто не может быть более привлекательным, чем новая система. Заманчиво, но... Почти никто не хочет услышать реальный ответ на вопрос о том, как тратить больше вашего конечного времени, занимаясь значимыми для вас вещами, не предлагающий никакой системы. А ответ такой: не нужно никакой системы. Просто займитесь. Выберите то, что считаете по-настоящему важным, и займитесь этим хотя бы несколько минут — скажем, четверть часа. Сегодня. Все действительно так просто. К сожалению, оказывается, что для многих из нас это как раз одна из самых трудных вещей в мире».
Нерешительность часто возникает из-за страха перед негативными последствиями выбора. Однако свобода заключается не в том, чтобы избежать последствий (это невозможно), а в том, чтобы сознательно определиться, какую цену вы готовы заплатить, это и превращает вас из жертвы обстоятельств в того самого осознанного человека. Например, вы однозначно можете не отвечать на рабочее письмо вечером, если готовы принять последствие — потенциальное недовольство клиента или коллег, в том числе неоправданное.
«Какой бы выбор вы ни делали, если вы делаете его, руководствуясь принципом „Ты волен делать что угодно. Надо только принять последствия“, результатом будет свобода в том единственном смысле, в котором конечные человеческие существа могут ею насладиться. Не свобода от ограничений, которую нам, увы, никогда не доведется ощутить, но свобода в ограничении. Свобода рассмотреть компромиссы — потому что это всегда компромиссы — и выбрать тот, что вам нравится».
Перфекционизм и страх создать что-то несовершенное — главные причины прокрастинации. Чтобы обойти внутреннего критика, нужно ставить цели, которые не касаются качества, а фокусируются на количестве: не «написать хорошую статью», а «писать 45 минут без остановки» или «написать 500 слов». Так будет куда проще начать.
«Количество бьет перфекционизм <…> Количественная цель возвращает вас на водительское место: вместо того чтобы надеяться, что создадите нечто хорошее, вы знаете, что создадите что-то».
Распространенная ошибка — пытаться сначала разобраться со всеми мелкими и срочными делами, чтобы «расчистить поле» для важной работы. Поскольку поток мелких дел бесконечен, до важного вы так и не доберетесь и, как пишет Оливер, «жизнь будет проходить в вечной прополке». Правильный подход — действовать с позиции уже достигнутого душевного равновесия, а не стремиться к нему как к награде за выполненные дела.
«И все же, похоже, это фундаментальное правило: если относиться к душевному равновесию как к состоянию, которого нужно достичь, занимаясь всевозможными приготовлениями или сначала убрав с пути какие-то помехи, то ощущение, что душевное равновесие недостижимо, только укрепится. Вы не избавитесь от стресса и тревоги, а закрепите их. Вы можете добиться полезных результатов, но они никогда не принесут душевного покоя, ибо вы будете фактически ежедневно говорить себе, что душевный покой — нечто далекое и прямо сейчас недоступное».
Другими словами, начинайте день с того, что для вас действительно важно, даже если получается выделить всего 15–30 минут. Это гарантирует, что вы как минимум прикоснетесь к главной задаче, а не оставите ее на конец дня, когда сил уже не будет.
«Конечно, поначалу никакого душевного покоя вы можете и не почувствовать. Помимо всего прочего, вас будет сильно беспокоить заросшее поле, которое вы игнорируете» — чтобы бороться с таким дискомфортом на старте, Беркман предлагает три техники.
«Жить и работать так, будто вы уже достигли душевного равновесия, поначалу может показаться неудобным. Но неловкость почти сразу сменяется странным удовлетворением. Ваши переживания становятся глубже, и, кажется, вы больше контролируете свой мир, не усиливая попытки контролировать его, а расслабившись. Безусловно, жизнь не становится беспроблемной, и, более того, вы больше не уверены в том, что когда-нибудь она такой станет. Но проблемы начинают казаться более решаемыми и интересными, и довольно часто вы обнаруживаете, что с облегчением приступаете к их решению».
Полина Садовникова и Мария Бессмертная воспользовались этим поводом, чтобы пересмотреть свои любимые вампирские саги в строго рабочее время. Пройдите его и узнайте, какой вы вампир.
.webp)
